445
правок
Докрасна белые: различия между версиями
→История
| Строка 19: | Строка 19: | ||
Марксисты, в общем и целом, не симпатизировали ни тому, ни другому, но к национализму всё же относились лучше, ибо воспринимали его как средство демонтажа «старых реакционных порядков». Сам Карл Маркс признавал близость своих взглядов на «реакционные империи» к взглядам польских повстанцев и итальянских деятелей Рисорджименто, и активно приветствовал как польские восстания, так и объединение Италии. При этом, если империализм, так или иначе, продвигал какую-то разновидность «многонационалочки» (обычно в виде наднациональной монархии), то революционный национализм смыкался с почвенничеством и народничеством. У '''славянофилов''' в Российской империи проскакивали антигосударственные и антиклерикальные мысли (в основном — против «казённого немецкого порядка»), анархист '''М. Бакунин''' в свою очередь апеллировал к неким элементам народного духа; ирландцы-патриоты ('''фениане''' и пр.) давали жару по части терактов, а уж что говорить про сербов из '''«Чёрной руки»'''… Резюмируя, можно сказать, что если монархизм и империализм связаны с более традиционным правым консерватизмом, то национализм являет собой ''модернистскую'' форму правой мысли, и, соответственно, неизбежно имеет общие черты и с левым модернизмом (протест против традиционных порядков, народничество, социал-популизм, романтизация бунтарства и др.) Именно из модернистских корней национализма в конечном счёте растут как [[Совки|красно-коричневые]], так и докрасна белые, только первые выносят революционно-бунтарский романтизм в область внешней политики (мол, многонациональный советский народ вместе с народами Азии и Африки сражается против англосаксонских колонизаторов), а для вторых он находится в плоскости политики внутренней. | Марксисты, в общем и целом, не симпатизировали ни тому, ни другому, но к национализму всё же относились лучше, ибо воспринимали его как средство демонтажа «старых реакционных порядков». Сам Карл Маркс признавал близость своих взглядов на «реакционные империи» к взглядам польских повстанцев и итальянских деятелей Рисорджименто, и активно приветствовал как польские восстания, так и объединение Италии. При этом, если империализм, так или иначе, продвигал какую-то разновидность «многонационалочки» (обычно в виде наднациональной монархии), то революционный национализм смыкался с почвенничеством и народничеством. У '''славянофилов''' в Российской империи проскакивали антигосударственные и антиклерикальные мысли (в основном — против «казённого немецкого порядка»), анархист '''М. Бакунин''' в свою очередь апеллировал к неким элементам народного духа; ирландцы-патриоты ('''фениане''' и пр.) давали жару по части терактов, а уж что говорить про сербов из '''«Чёрной руки»'''… Резюмируя, можно сказать, что если монархизм и империализм связаны с более традиционным правым консерватизмом, то национализм являет собой ''модернистскую'' форму правой мысли, и, соответственно, неизбежно имеет общие черты и с левым модернизмом (протест против традиционных порядков, народничество, социал-популизм, романтизация бунтарства и др.) Именно из модернистских корней национализма в конечном счёте растут как [[Совки|красно-коричневые]], так и докрасна белые, только первые выносят революционно-бунтарский романтизм в область внешней политики (мол, многонациональный советский народ вместе с народами Азии и Африки сражается против англосаксонских колонизаторов), а для вторых он находится в плоскости политики внутренней. | ||
Что касается России после революции, то её бывшие национальные окраины типа Финляндии, Польши и Балтии естественным образом пошли по националистическому пути и стали рассматривать советский оккупационный режим как продолжение царского. А вот с титульной нацией всё вышло сложно. Одни пытались сконструировать некий «имперский национализм» по образцу черносотенцев, режимов стран Оси, «Аксьон франсез» или «Organisation armée secrète» — из этого направления вырос [[рунат]]изм. Другие же, давшие начало сабжу этой статьи, решили заимствовать у тех же финнов, поляков, украинцев и др. нарративы национализма в его изначальном антиимперском понимании и стали позиционировать советский режим как оккупационный, а русский народ — как жертву этой оккупации. Очевидно, то и другое имело свои минусы: имперский национализм подразумевал некую степень легитимации Совка (как минимум по линии «большевики остановили распад России и выиграли Вторую Мировую»), а заимствование нарративов бывших национальных окраин — напротив, некую степень делегитимации исторической России как «тюрьмы народов». | Что касается России после революции, то её бывшие национальные окраины типа Финляндии, Польши и Балтии естественным образом пошли по националистическому пути и стали рассматривать советский оккупационный режим как продолжение царского. А вот с титульной нацией всё вышло сложно. Одни пытались сконструировать некий эклектичный «имперский национализм» по образцу черносотенцев, режимов стран Оси, «Аксьон франсез» или «Organisation armée secrète» — из этого направления вырос [[рунат]]изм. Другие же, давшие начало сабжу этой статьи, решили заимствовать у тех же финнов, поляков, украинцев и др. нарративы национализма в его изначальном антиимперском понимании и стали позиционировать советский режим как оккупационный, а русский народ — как жертву этой оккупации. Очевидно, то и другое имело свои минусы: имперский национализм подразумевал некую степень легитимации Совка (как минимум по линии «большевики остановили распад России и выиграли Вторую Мировую»), а заимствование нарративов бывших национальных окраин — напротив, некую степень делегитимации исторической России как «тюрьмы народов». | ||
Некоторые зачатки ''неконструктивного'' антибольшевизма можно найти, собственно, во времена Гражданской войны, ведь среди врагов красных были и другие революционеры типа '''эсеров''', и мрачные личности с мутными взглядами из стана консерваторов — например, '''Унгерн'''. В некоторых случаях Белые смыкались с освободительными движениями украинцев, и тактический союз даже приносил некие плоды… но слишком уж ситуативным он был, увы. | Некоторые зачатки ''неконструктивного'' антибольшевизма можно найти, собственно, во времена Гражданской войны, ведь среди врагов красных были и другие революционеры типа '''эсеров''', и мрачные личности с мутными взглядами из стана консерваторов — например, '''Унгерн'''. В некоторых случаях Белые смыкались с освободительными движениями украинцев, и тактический союз даже приносил некие плоды… но слишком уж ситуативным он был, увы. | ||