Перейти к содержанию

Ложный эталон жанра: различия между версиями

Строка 11: Строка 11:
* Ф. Достоевский как эталон православного писателя. Педаль в пол: как пророк и богослов своего времени. Довольно тонкий момент… но мы тут как раз для того, чтобы развенчивать стереотипы :) На самом деле, помимо уважительных отзывов от святых и известных подвижников об ФМД (свт. Николай Сербский, прп. Иустин Попович, мч. Александр Шморель, о. Даниил Сысоев), есть и критические, например, от митр. Антония (Храповицкого) или о. Рафаила (Карелина). Подмечают, что отлично передавая в книгах зло революции и греха, писатель не смог изобразить святости, причём за её носителей выдаются те, кто с христианской точки зрения не слишком тянет: Соня Мармеладова (ибо проституция ради прокорма семьи строго с точки зрения нравственного богословия — вообще не выход), блаженный, но никак не святой в церковном смысле князь Мышкин, даже старец Зосима, чьи проповеди веют скорее пантеизмом… Путь самого Достоевского к вере был, как известно, тернистым, всю жизнь писателя сопровождали определённые страсти, которые не давали возвыситься до строгой и «ровной» церковности. Прп. Амвросий (Оптинский) сказал про ФМД — «этот — кающийся» (в противовес В. Соловьёву, который пытался спорить со старцем), но характерстика эта — далеко не равна «великому пророку». В конце концов, гораздо ближе и к ортодоксии, и к имперскому патриотизму (вместо во многом стихийного панславизма и национализма с некоторыми гуманистическими нотками), был оставшийся в тени Достоевского философ К. Леонтьев (с ним оптинские старцы общались плотно и деятельность одобряли, да и сам мыслитель под конец жизни принял постриг). Более того, у Леонтьева есть критика ФМД, где тот вместе с Л. Толстым выставляются представителями [[церковный либерализм|розового христианства]]<ref>Справедливости ради, у Леонтьева есть и положительные отзывы про Достоевского, что некоторые сур-ровые р-ревнители предпочитают не замечать.</ref>. В общем, Фёдор Михалыч, будучи верующим, предстаёт скорее мятущейся душой и кающимся грешником со стихийно-националистическими взглядами, примерно как в наше время какой-нибудь Костя Кинчев или Бледный из 25/17.
* Ф. Достоевский как эталон православного писателя. Педаль в пол: как пророк и богослов своего времени. Довольно тонкий момент… но мы тут как раз для того, чтобы развенчивать стереотипы :) На самом деле, помимо уважительных отзывов от святых и известных подвижников об ФМД (свт. Николай Сербский, прп. Иустин Попович, мч. Александр Шморель, о. Даниил Сысоев), есть и критические, например, от митр. Антония (Храповицкого) или о. Рафаила (Карелина). Подмечают, что отлично передавая в книгах зло революции и греха, писатель не смог изобразить святости, причём за её носителей выдаются те, кто с христианской точки зрения не слишком тянет: Соня Мармеладова (ибо проституция ради прокорма семьи строго с точки зрения нравственного богословия — вообще не выход), блаженный, но никак не святой в церковном смысле князь Мышкин, даже старец Зосима, чьи проповеди веют скорее пантеизмом… Путь самого Достоевского к вере был, как известно, тернистым, всю жизнь писателя сопровождали определённые страсти, которые не давали возвыситься до строгой и «ровной» церковности. Прп. Амвросий (Оптинский) сказал про ФМД — «этот — кающийся» (в противовес В. Соловьёву, который пытался спорить со старцем), но характерстика эта — далеко не равна «великому пророку». В конце концов, гораздо ближе и к ортодоксии, и к имперскому патриотизму (вместо во многом стихийного панславизма и национализма с некоторыми гуманистическими нотками), был оставшийся в тени Достоевского философ К. Леонтьев (с ним оптинские старцы общались плотно и деятельность одобряли, да и сам мыслитель под конец жизни принял постриг). Более того, у Леонтьева есть критика ФМД, где тот вместе с Л. Толстым выставляются представителями [[церковный либерализм|розового христианства]]<ref>Справедливости ради, у Леонтьева есть и положительные отзывы про Достоевского, что некоторые сур-ровые р-ревнители предпочитают не замечать.</ref>. В общем, Фёдор Михалыч, будучи верующим, предстаёт скорее мятущейся душой и кающимся грешником со стихийно-националистическими взглядами, примерно как в наше время какой-нибудь Костя Кинчев или Бледный из 25/17.
** Впрочем, уже сложилась инверсия тропа: «Достоевский как не имеющий отношения к Православию прельщённый розовый еретик и язычник». Тут в противовес выступят как раз [https://vk.com/@380440807-svyatye-otcy-o-dostoevskom положительные мнения].
** Впрочем, уже сложилась инверсия тропа: «Достоевский как не имеющий отношения к Православию прельщённый розовый еретик и язычник». Тут в противовес выступят как раз [https://vk.com/@380440807-svyatye-otcy-o-dostoevskom положительные мнения].
* Сюжеты Г. Ф. Лавкрафта как эталон безысходности человека перед чуждыми силами и неизобразимости оных. На самом деле, внешность монстров у него прописана довольно скрупулёзно, и стала образцом для целой стилистики. А монстров и злодеев у ГФЛ убивают или изгоняют довольно часто, даже пресловутого Ктулху протаранили кораблём. Хэппи-энды тоже нередки. Возможно, тут подсуропил хоррор «Дагон» по мотивам «Тени над Иннсмутом», или очень мрачно-тягостная игра «Call of Cthulhu».
* Сюжеты Г. Ф. Лавкрафта как эталон безысходности человека перед чуждыми силами и неизобразимости оных. На самом деле, внешность монстров у него прописана довольно скрупулёзно, и стала образцом для целой стилистики. А монстров и злодеев у ГФЛ убивают или изгоняют довольно часто, даже пресловутого Ктулху протаранили кораблём. Хэппи-энды тоже нередки. Возможно, тут подсуропил хоррор «Дагон» (2001) по мотивам «Тени над Иннсмутом», или очень мрачно-тягостная игра «Call of Cthulhu» (2005), где механика предполагает крайнюю уязвимость протагониста.


=== Кино ===
=== Кино ===
1705

правок