Геноцид русских в XX веке

Базовые предпосылки этой статьи

В своём нынешнем модерново-постмодерновом состоянии мiръ стал враждебным для русских. Другие народы в XX веке развивались, пусть и ценою войн. А русские же страдали. Да, полёт Гагарина 12.04.1961 стал торжеством русского логоса. Но какой ценою данное торжество было куплено? И не слишком ли дерзновенным ли будет предположить, что если бы кровавых событий XX века не было бы, то подобное событие произошло бы раньше и в более полном объёме?

Так что в этой статье мы взглянем на то, как русских людей спасали от спокойного неуклонного развития и в конечном итоге — обретения власти над планетой Земля. Как минимум над планетой Земля…

О правомерности применения термина «геноцид»

События армянской резни в Османской Империи были названы геноцидом постфактум. Разумеется, никаких документов, подтверждающих роль младотурок в уничтожении армянского населения не сохранилось. И тем не менее, геноцид армян признаётся множеством развитых стран, а кое-где за его отрицание и тюремный срок получить можно.

Применяя подобный модус операнди, мы рассмотрим события XX века именно как геноцид.

Также в названиях разделов был использован термин «геноцидальное событие», являющийся калькою с английского выражения «genocidal event», не особо популярного у нас. Мы считаем, что это есть удачное название для конкретного структурного элемента большого геноцида.

Геноцидальное событие № 1: Первая Мировая и Гражданская войны

В XX век Российская Империя вошла как самая быстроразвивающаяся мировая держава. Уровень жизни 1913 года на многие десятилетия стал для русских недостижимым эталоном. Однако, несмотря на радующие глаза либерального экономиста цифрички, был, как в том анекдоте, нюанс. И даже не один.

В общем, всё пошло по бороде, когда царское правительство ввязалось в мировую войну. Мы не снимаем с них ответственности за это, хотя и надо указать, что противоречия великих держав на тот момент едва ли возможно было разрешить иначе. Потери в Первой Мировой составили от трёх до трёх с половиной миллионов человек.

А затем эти жертвы были изящно лишены всякого смысла, когда произошли революции. Русские проиграли войну проигравшей стороне.

Главной причиной роста революционного движения было существование русской интеллигенции в манямирке городских пространств. Двадцатимиллионная нация горожан жила в маленьких островках, разбросанных посреди огромного моря стосорокамиллионной крестьянской страны. Но, кажется, не больно-то этого и осознавала. Программы тогдашних партий, как правило, слизывались с западных образцов безо всякого критического осмысления. А то и вовсе предполагали строительство утопии путём переламывания народа через хребет.

Справедливости ради, не все тогдашние оппозиционеры были записными внутренними варварами. Партия эсеров, в частности, хоть и практиковала террористические методы борьбы с государством, определённо верила в способность народа решать за себя. И народ отплатил ей: именно они выиграли выборы в Учредительное Собрание. Если бы эсеры отстояли своё право на власть, то они с большой вероятностью мутировали бы в силу, дружественную русскому логосу. Но это уже сильное отступление от темы статьи…

В общем, большевики забрали власть и смогли её защитить на первом этапе. Вскоре другие оппозиционеры с этим активно не согласились, собрались в некое подобие междусобойчика, названное «Белым движением» и пошли воевать с красными. Навоевали они на два с половиной миллиона человек как минимум.

Хуже всего тут то, что красные из-за войны пошли активно чистить свои тылы от всех потенциально оппозиционных себе элементов, кто не успел вовремя понять, куда дует ветер и слинять за рубеж. Красный террор последовательно бил по элитам бывшей России. Радикальные оценки числа жертв этого террора — например, от Сергея Волкова — достигают цифры в два миллиона. Чуть более консервативные всё же ограничиваются полумиллионом. Несколько сотен тысяч сюда, надо думать, добавили со своей стороны и белые, чья армия, кстати, состояла в основном из демократов и прочих адептов «советов без большевиков».

Последним и самым значительным аккордом стал мощный голод в Поволжье. Царское правительство часто ругают за периодически происходившие небольшие, эээ, голоды. Да, от последствий неурожаев тогда могли умереть по 300, 400 тысяч человек. Но пришедшие к власти строители светлого будущего тут же показали глупым царистам, как это делается! Продразвёрстка (то есть ограбление деревни в пользу городов и Красной Армии) + очередной неурожайный год + несвоевременное принятие заграничной помощи = минус ещё пять миллионов. Зато под предлогом помощи голодающим погромили церкви. Не особо помогло. А русское общество лишилось ещё и центрального своего сетевого института.

В общем и целом на этом этапе русский народ лишился как минимум одиннадцати миллионов людей.

Напомним, что израильтяне сделали скрепою всего шесть миллионов ашкенази, убитых в нацистской Германии. А в российской историографии по отношению к жертвам 1914—1922 до сих пор преобладает позиция «так было надо».

Геноцидальное событие № 2: коллективизация и кулацкая операция

Светлый лик новой элиты СССР

Уже к середине 1920-х годов с бывшей элитой царской России было покончено. Кого расстреляли, кого выдавили в эмиграцию, а кто и переметнулся на сторону красных. Новая власть принялась создавать новую элиту, и основным материалом для неё стали всевозможные нацменьшинства империи, крепко обиженные на государствообразующий (некогда…) этнос. Те, кто рулил этим процессом, скорее всего, принимали во внимание американский опыт. Только если американский «плавильный котёл» работал на позитивной повестке (ну, по крайней мере, для белых европейцев позитивной), то в случае с СССР топливом стала именно неприязнь к русским и стремление отомстить им за унижения, реальные или выдуманные.

Ну, и пошло-поехало. Портрет типичного представителя позднесоветского правящего класса можно узреть справа.

Забавно, что при всей антисистемности большевиков даже они затыкались насчёт идеологии, когда речь шла о том, чтобы повыкачивать ресурсы из народа. В частности, был объявлен НЭП, который через призму нашей идеологии RLM так и тянет определить как «священный союз коммунистов и заграничного капитала против проклятых русских».

К крестьянам, несмотря на декларируемый «союз рабочих и крестьян», большевики вообще относились крайне недоверчиво. Ленин ещё в 1905 году писал, что они могут выступать как реакционный класс. И это, напомним, при том, что крестьяне даже по переписи 1926 года составили больше 80 % населения СССР!

С таким мириться было нельзя. Крестьянскую нацию решили ломать через колено. В следующем же году со ссылкою на очередной недород и угрозу срыва плана по поставкам хлеба в города была объявлена коллективизация. Целями сего мероприятия было выгнать какую-то часть крестьянства в города для того, чтобы батрачить на великих стройках «индустриализации», а другую заставить пахать с утроенной силой, чтобы кормить индустриализаторов задёшево. Реализовывалось это путём подчинения крестьян авторитарным структурам — колхозам. Идеологически же всё это было обтяпано в виде как бы разделения крестьян на бедняков — absolute and total bro, середняков — нормальных людей, попутчиков, и кулаков — богатых мразей, которые якобы наживались на первых двух категориях.

Кого считать гнидою-кулаком, а кого — братаном-середняком, оставалось на откуп местных активистов. Особенно интересно тут понятие «подкулачник» — вроде как и не богач, а, сука такая, действует в их интересах! С 1930-го раскулачивание было возведено в ранг государственной политики. 1.4 миллиона человек превратились в «спецпереселенцев». Страна густо покрылась сетью лагерей и посёлков для ссыльных. На Урале, например, подобные посёлки, основанные в 1930-е, легко можно отличить по полному отсутствию улиц Ленина, Урицкого, Володарского и других обязательных элементов советского улицеслова. Мы не можем быть уверены в этом на 100 %, но очень похоже, что Свердловский обком ВКП(б) считал, что елей отцов революции не может стекать на места проживания «антинародного» элемента.

Все эти развлечения в области социальной инженерии быстро привели к появлению на горизонте жирненького такого, упитанного полярного лиса. Дело в том, что у государства тогда почти что и не было иных источников валюты, кроме продажи зерна. Урожаи в 1931—1932 были ниже среднего. А цены на зерно тогда упали. Государство с радостью воспользовалось новым замечательным инструментом в виде колхозов и забрало всё, что ему было нужно для того, чтобы кормить идола индустриализации.

Кто-то умер от голода непосредственно. Кто-то другой умер, объевшись зерна, которое было заражено спорыньёй из-за попыток спасти урожай от чрезвычайных комиссий. Итог — минус ещё пять миллионов человек.

Отметим, что в международном медийном пространстве описанный выше голод был приватизирован Украинской ССР, но на деле же страшное происходило во всех хлебопроизводящих регионах Союза, вплоть до севера современного Казахстана.

Потом же хлеб всё-таки уродился. Было ещё несколько вроде бы спокойных лет со строительством заводов, подвигами Чкалова, стратонавтами и относительной уверенностью в завтрашнем дне перед тем, как начались самые медийно значимые вещи… Насчёт событий конца 1930-х до сих пор часто бытуют определённые непонятки. Попытаемся раскидать, что тут к чему.

Дело всё в том, что именно в тот момент под каток репрессии попала часть новой элиты. Хорошая такая, смачная часть. Не меньше нескольких сотен тысяч людей, уже успевших обжиться в бывших барских квартирках (и новых элитных жилых комплексах) в центрах больших городов. Члены семей тех репрессированных выжили. И к 1980-м, когда стало МОЖНО, начали вываливать тонны воспоминаний. Получилось так (интересно, почему?!), что эти потомки репрессированной элиты на 95 % имели и имеют резко либеральную, западническую политическую ориентацию, отвратительную народу. И на этом основании современные русские неосоветчики строят примерно следующую конструкцию: мол, дети тех, кого убивали во время событий, описанных в прошлом абзаце, выросли, вступили в НКВД и жестоко отомстили палачам отцов. Получается этакое очень мягкое отступление от характерной для провластных блоггеров «историографии лояльности».

И хотя мы не можем сказать, что подобная позиция совсем уж лишена здравого зерна, отметим, что в первую очередь это делается для того, чтобы отвлечь внимание народа от простого понятия из двух слов: «кулацкая операция».

447-й приказ, в отличие от показательных процессов над элитой, исполнялся скрытно. «Бандою антисоветских элементов», по мнению Ежова, оказались лица, служившие некогда в Белой Гвардии, представители духовного сословия и всё те же несчастные хозяйственные крестьяне-кулаки, кои и дали название всей операции. В рамках этого приказа было расстреляно 386 тысяч человек и ещё 380 тысяч загремели в лагеря. Это чуть больше половины от всех жертв 1937—1938 годов.

Вообще, использование инновационной социальной технологии «посадить такой-то процент населения в лагеря и пользоваться плодами их бесплатного труда» напрямую поспособствовало распространению в быту уголовной культуры. Сидельцы стали учителями жизни для молодёжи, породив феномен гопников. Данные явления российское общество изживает до сих пор. Много где они отравляют жизнь и по сей день.

В целом же, хотя события 1930-х годов и принесли русским меньшее число прямых жертв, чем другие описанные в сей статье беды, именно они стали критичными в плане слома сложившегося привычного, проверенного образа жизни. Лицо русского народа оказалось искажено. С этим мы, вдругорядь, живём и по сей день. И, по-видимому, так будет до самого конца.

Геноцидальное событие № 3: Великая Отечественная

Мы не будем напрямую касаться причин нападения нацистской Германии на СССР. Тем не менее, отметим, что когда оно состоялось, некоторое количество доведённых до отчаяния людей увидело в Гитлере освободителя от проклятых большевиков.

На деле же получилось так, что в основном немцы очищали землю от самих русских.

Общеизвестно, например, что в существовании Ленинграда фюрер «не имел интереса». Тактика, избранная немецкой армией, была нехитра: бомбёжки плюс стремление уничтожить любые эшелоны с продовольствием, ввозимые в город через Ладожское озеро. Итог — около миллиона жертв.

Множество советских солдат и офицеров было захвачено в плен, на начальном этапе войны — особенно. 3,3 миллиона из этих пленников домой не вернулись. (Прадед автора сих строк разделил эту судьбу, но, по счастью, сумел выжить…)

Но чу, прямые военные и околовоенные потери — только вершина айсберга! Потрясающие управленческие таланты нацистских экономистов привели к тому, что Германия впала в дремучую архаику, став зависиой от рабского труда «остарбайтеров», прям как какой-нибудь Лакедемон от труда крепостных илотов. Порядка пяти миллионов человек (причём, по современным меркам, в основном детей!) было вывезено на работы в Рейх. Вернулась домой из них только половина…

В общем, число русских жертв войны исчислению не поддаётся. 25-27 миллионов — нижняя цифра. Про нерождённых мы даже не заикаемся: «эхо войны» — демографический феномен, который будет ощущаться ещё до конца XXI века как минимум. А там, чем чёрт не шутит, может и вправду изобретём ген вечной юности и таблетку воскрешения отцов по Фёдорову.

Буквально в последние пару лет, уже после пандемии, постепенно начала раскачиваться тема геноцида советского народа. Несмотря на употребление этого старого мурзилочного термина, саму идею признать этот геноцид мы не можем не приветствовать.

Для обычного русского человека нет какой-либо принципиальной разницы между попаданием в чекистский подвал, где Пётр Магго, и попаданием в Локотскую Республику к Тоньке-пулемётчице.

Геноцидальное событие № 4: экономическая катастрофа 1990-х годов

Товарищ секретарь обкома, уверяю вас, мне можно дать вот этот завод в собственность!

Мы не можем не отметить, что десятилетия после Великой Отечественной стали для русского народа первым за очень долгое время периодом, когда закончилось житие и началась более-менее спокойная жизнь. Правда, даже в этот период коммунистическое правительство нет-нет, да пыталось подгадить русским. Яркий пример: кампания по ликвидации «неперспективных» деревень уменьшила число сельских населённых пунктов в СССР чуть более, чем наполовину. Это очередное проявление стремления советского правительства к насильственному изменению образа жизни. Однако, по сравнению с прошлыми историческими периодами это действительно можно считать травоядным временем.

В 1980-х, какими застойными бы они ни были, вошло в мiръ самое многочисленное славянское поколение в истории — горбачёвское. Именно его представители — побуду Капитаном — определяют нашу жизнь и сегодня. Весьма вероятно, что и вы, уважаемый читатель, появились на свет именно тогда.

Несмотря на это, следующий акт геноцида постепенно готовился и вызревал, чтобы вскоре воплотиться в жизнь. Бомбою, заложенной под фундамент русской жизни, стала ленинская национальная политика. Долгий мир плюс системное недопущение русских во власть в республиках привели к тому, что за пределами РСФСР буйным цветом начали цвести местечковые национализмы. К началу 1990-х элиты республик были уже не какими-то там новиопами, а полновластными правящими кастами новых враждебных России государств. Союз оказался разорван на части. Русские стали крупнейшим разделённым народом в мире. Порядка четырнадцати миллионов человек остались за границами бывшей РСФСР. Новиопские власти никак им не помогали и не помогают, для них они иностранцы.

Но ленинская национальная политика, описанная во втором абзаце, продолжала довлеть и над новообразованной РФ. «Пирог» приватизации оказался нарезан, мягко говоря, неравномерно. Посмотрим на первый список Forbes от 2004 года. Из шестидесяти богатейших на момент первого срока Путина россиян — лишь шестнадцать не имеющих новиопского происхождения! Хорошо, возможно, сюда можно добавить ещё нескольких людей, чью early life чекнуть не удалось.

В целом, можно заключить, что русскому народу досталось не более трети богатств бывшей РСФСР. А что хуже всего, даже те приватизаторы, у которых нету биографий в стиле «отец — русский, мама — юристка из Баку», не отличались и не отличаются национальной сознательностью. Русские остались без протекции наверху, превратились в ресурс, коим явные нерусские и просто мечтатели о вилле в западном Лондоне распоряжались по своему усмотрению.

Применение правящей нерусской кастой своих потрясающих управленческих талантов привело к тому, что русских сегодня примерно на девять миллионов меньше, чем могло бы быть — из-за прямых смертей и отказа от деторождения.

На сём мы и окончим, ибо описание дальнейших событий слишком уж сильно вторгнется в актуальную политику наших дней.