Контркультура эпохи застоя

Вторая половина 1960-х ознаменовалась упадком официальной культуры и появлением разного рода субкультур, причём как на Западе, так и в СССР. Если в 1920-е и 1930-е верили в Коммунизм, в 1940-е — в Победу, а в 1950-е и в начале 1960-х — в Космос, то к концу шестидесятых у советских граждан стала появляться усталость от всё никак не наступающего коммунизма и недоверие к своему государству. Из этих настроений и выросла контркультура эпохи застоя.

По сути, «из шинели» этой контркультуры вышла как Постсоветская эклектика, так и стилистика русской хтони (сеттингов типа «Самосбора» или романов Ильи Масодова).

Характерные черты

• Идеализация Запада и западной культуры. Начало этому положили ещё советские солдаты, побывавшие в Европе во время Второй Мировой и привезшие с собой трофейные фильмы и ещё много всего не менее трофейного.
• Интерес к дореволюционной России, а также к русской деревне, почвенничеству (именно отсюда растут ноги у писателей-деревенщиков), катакомбному православию и др.
• Увлечение мистикой и эзотерикой, которая в эти годы начинает просачиваться в советский научпоп: йога, уфология, криптозоология — вплоть до, например, учебника по телепатии от известного математика Евгения Золотова. Эзотерикой это, конечно, никогда прямо не называют, а называют «неизвестными науке феноменами, которые мы однажды изучим и поставим на службу коммунизму».
• На стыке двух предыдущих пунктов — мрачноштанное христианство.

Известные личности и произведения

Литература

• Творчество участников Южинского кружка, в особенности Юрия Мамлеева («Шатуны») и Алексея Смирнова-фон Рауха («Доска Дионисия»).
• Дмитрий Савицкий, «Вальс для К.»
• Анри Волохонский
• Венедикт Ерофеев, «Москва — Петушки» — по сути, одна из предтеч русского хоррора и постсоветской хтони.
• Владимир Сорокин (ранние произведения: «Норма», «Очередь», «Землянка») — ещё один законодатель постсоветского хоррора.
• Иван Шевцов, «Тля».
• Владимир Видеманн, «Запрещённый союз» — про тогдашнюю оккультуру, процветавшую, в частности, в родном для автора Таллине. По этой книге даже поставили спектакль «Как эстонские хиппи разрушили Советский Союз». Сам автор, к слову, весьма интересная личность: советский хиппи, но при этом с явными вайбами правого движа (в частности, в восьмидесятые он уехал в Южную Америку и тусил там с эзотерическим гитлеристом Мигелем Серрано, а также написал стихотворение «Мы отстояли наш Берлин», которое уже в начале девяностых публиковалось в журнале Александра Дугина «Гипербореец»).
• Станислав Красовицкий (в священстве Стефан, +2025). Поэт с 50-х, в 60-е воцерковился и сжëг сочинения, далее занимался православным самиздатом. В начале 90-х стал священником и перешëл в РПЦЗ, возобновил написание стихов, но уже религиозных. В 2007 не примирился с МП, был катакомбником-чернотабловцем а-ля фон Раух, но на исходе жизни покаялся и почил в лоне РПЦ.

Кино

• Андрей Тарковский.

Музыка

• Сергей Курёхин больше ассоциируется с контркультурой девяностых, но начинал он свои постмодернистские эксперименты ещё в конце семидесятых — так что попадает и сюда.
• Борис Гребенщиков и группа «Аквариум» — попадает и на девяностые, но больше ассоциируется с сабжем этой статьи.
• Уральский рок: «Сонанс», «Урфин Джюс», «Nautilus Pompilius», «Поезд Куда-нибудь» и иже с ними. Эти тоже дожили до девяностых.

Живопись

• Владислав Провоторов. Художник, создававший полотна в стиле Босха, Брейгеля, а то и близкие к гигеровщине. Наиболее известны картины, передающие религиозные образы в макабрической стилистике (плюс по пункту мрачноштанного христианства): поцелуй Иуды, Иоанн Предтеча, Вавилонская блудница, видение Иезекииля (sic!). Его артом даже «Ария» оформляла обложку! В начале 90-х Провоторов стал священником, бросил авангард, но талант рисования не зарыл, а начал заниматься реставрацией. Мирно служит при сединах и поныне.

Прочее

• Кафе «Сайгон» в Петербурге, где собирались представители тогдашнего андерграунда. Существовало ровно столько, сколько сам этот андерграунд (с 1964 по 1989).