Постсоветская эклектика

Контркультура девяностых — особый пласт культуры, существовавший в России и других постсоветских странах где-то со времён Перестройки примерно по середину нулевых годов (где-то по 2005—2006 год).

Процессы, происходившие в России и других постсоветских странах, были во многом похожи на процессы, происходившие в странах Запада в 1960-е, поэтому этот период также именуют второй психоделической революцией.

Характерные черты

• Интерес ко всякого рода «запрещёнке»: эзотерике в духе Алистера Кроули, нацистскому оккультизму, криминалу, веществам. У детей и подростков в это время была своя «контркультура» с вредными советами от Остера, стишками-садюшками, кислотными конфетами и жвачками вместо веществ и вырвиглазными вкладышами.
• Большое влияние западной культуры, причём как современной эпохе (всевозможных видеоигр, мультфильмов и ужастиков восьмидесятых-девяностых), так и более ранней: психоделической контркультуры шестидесятых (Р. А. Уилсон и его трилогия «The Illuminatus!», У. Берроуз), а также авторов эпохи декаданса (Г. Майринк, Г. Ф. Лавкрафт, Г. Эверс) и русского Серебряного века (Н. Гумилёв, В. Брюсов, А. Грин, М. Булгаков). Культура постсоветских стран как бы «добирала» то, что ей было недоступно за десятилетия существования СССР.
  • Местами даже передобирала: например, в бывшем СССР спокойно продавалась «Поваренная книга анархиста», труды Германа Вирта и многое другое, за что на Западе можно было отправиться в места не столь отдалённые. На консолях-фамиклонах типа Dendy также были доступны некоторые игры, которые официально выходили только в Японии: «Mitsume ga tooru» (aka «3 eyes boy»), «Kyattou Ninden Teyandee» (aka «Ninja Cats»), и даже «Battle City» (aka «Танчики»). Копирайт все книго-, фильмо- и игроиздатели тоже глубоко имели в виду. Наконец, к реальной западной продукции добавлялась и псевдозападная от отечественных авторов, из которой многое было уныло, но попадался и винрар вроде новеллизаций голливудских фильмов от Ивана Сербина.
• Идеализированно-клюквенное отношение к Западу и восприятие его как некой «страны чудес», а также к собственной досоветской истории (в РФ — к дореволюционной России и Серебряному веку, в Украине — к австро-венгерской Галиции и Бруно Шульцу, в странах Балтии — к временам правления Улманиса, Пятса и Сметоны). В отношении к Западу доходило и до идеализации тех сторон, которые на самом Западе к тому моменту уже стали осуждаться: например, колониализма. В постсоветских произведениях того времени нередки «киплинговские» мотивы, экзотические негры, китайцы-владельцы прачечных, японские ниндзя, мальчишки, играющие в индейцев, и тому подобное.
• Совмещение западной культуры с местной (советской и дореволюционной), нередко в карикатурных формах: русский белогвардеец, сражающийся с Великими Древними Лавкрафта, Чебурашка-Нео и Гена-Морфеус против машины-Шапокляк, детектив в федоре и плаще из нуара сороковых, расследующий убийство типичного «нового русского»…

Ключевые персоналии

Литература и публицистика

• Евгений Головин — писатель, поэт, переводчик и оккультист. Зажигать начал ещё в шестидесятые, входил в так называемый «Южинский кружок» Юрия Мамлеева, затем организовал собственный под названием «Чёрный орден SS». В девяностые вышел из подполья, издавал переводы «чёрной фантастики» в книжной серии «Гарфанг», а также журнал «Splendor Solis».
• Александр Дугин
• Сергей Курёхин
• Юрий Петухов
• Юрий Воробьёвский
• Илья Кормильцев — поэт и переводчик, автор текстов групп «Наутилус Помпилиус» и «Урфин Джюс». Также водил знакомство с НБП, а уже в нулевые забабахал издательство «Ультра. Культура».
• Андрей «Ache666» Чернов ― один из отцов Рунета, создатель кодировки KOI8-R. По совместительству ― знакомец Дугина и поклонник Алистера Кроули.
• Михаил Вербицкий
• Павел Пепперштейн — художник и писатель, член арт-группы «Инспекция „Медицинская герменевтика“». Более всего меметичен своим написанным в соавторстве с Сергеем Ануфриевым романом «Мифогенная любовь каст», представляющим собой альтернативную версию Второй Мировой, где герои русских сказок вроде Лисы Патрикеевны, Мухи-Цокотухи и Гусей-лебедей, выступающие за СССР, сражаются с героями западных вроде Мэри Поппинс, Карлсона и Питера Пэна, выступающих за Третий рейх.
• Сергей Ануфриев
• Виктор Пелевин — писатель-постмодернист, вдохновлявшийся, в том числе, как раз Южинским кружком.
• Валерий Роньшин — писатель-сюрреалист, в значительной степени продолжающий традиции Даниила Хармса, автор детских детективов и ужастиков. Политически достаточно нейтрален и крайне далёк как от Дугина, так и от Новодворской: в основном у него сюжеты про то, как доблестные российские спецслужбы в союзе с доблестными американскими побеждают разных бандитов, сатанистов, маньяков и инопланетных монстров.
• Юрий Андрухович

Музыка

• Красная плесень. Известная школьникам 90-х с детства группа, чьи кассеты стоило строго прятать от предков. Называют себя панками, но это скорее поверхностный имидж, а проект представляет собой совершенно особый жанр, близкий как раз к описываемому явлению и впитавший веяния западной масскультуры и фольклора глубинного народа. В основном проходят по четвёртому пункту из списка признаков: творчество КП — безумный микс из западных франшиз (Терминатор, Звёздные войны, Чужой, Кошмар на улице Вязов), сатиры на советских и российских политиков и деятелей культуры (Леонов, Володарский), национально-клюквенных и социальных стереотипов (тот же «жеманный гей»), смакования вредных привычек и развратного образа жизни, переработанного под лютую похабщину русского фольклора и прочая и прочая. Отдельной фишкой является обилие пародий на попсовые песни (но, вопреки стереотипу, далеко не всё у группы — пародии). Есть целый альбом с детскими стишками-садюшками про маленького мальчика, обложка концептуального альбома «Секс по телефону» оформлена в стиле японских комиксов. Отдельным пунктом — шуточный интерес к нацизму, сама группа нередко щеголяла ССовскими мундирами и касками, в песнях встречаются мотивы, как комичные солдаты Рейха устраивают всякий треш, без серьёзной поддержки, но и серьёзного осуждения. К 2010-м группа перешла на рельсы треш-патриотизма в стиле «наши бухие богатыри и партизаны любому немцу и пиндосу задницу порвут» (треки типа «Гимн панков», «За родину», «23 февраля»). Некоторые культурологи сравнивают фронтмена и бессменного поэта группы Павла Яцыну — ни много ни мало — с Даниилом Хармсом.
• Сектор газа тоже, пожалуй, но на тормозах, ибо художественный арсенал всё же более традиционный. Тем не менее, здесь есть народная мистика в стиле Гоголя, смешанная с некоторыми голливудскими вайбами (типа веры в инфернальность числа 666), антисоветчина, переработка фольклора в постмодерновом духе (легендарная сказка «Кощей Бессмертный» с пародиями на западные рок-, метал- и поп-хиты), всякие отсылки-отсылочки на актуальную тогда культуру: например, «Видак», где лирический герой насмотрелся чернухи и порнухи и устроил лютый трэш в квартире приятеля.
• Коррозия металла. Наци-сатано-языческий трэш-метал с диким угаром и содомией в чаду кутежа, например.

Антинигилистический взгляд

Нетрудно догадаться, что в этот период Запад играл в восприятии постсоветских людей ровно ту же роль, какую в восприятии средневековых крестьян играла Страна Фей. Фантастический мир, прекрасный или опасный (в зависимости от политических взглядов), куда так просто не попадёшь, а побывавшие там рассказывают самые разные небылицы, обитатели которого умеют то, чего не умеем мы, и владеют сказочными дарами. Тогдашние легенды про «приставку Dendy, из которой выпадет жвачка, если пройти до конца игру», про игровые картриджи с фантастическими свойствами, про которые рассказывал друг брата соседского пацана — прямой аналог золотого гуся и других даров фей из сказок. Истории про «Россию, которую мы потеряли» — это, по сути, переиздание легенд об утраченном Золотом Веке, который некогда завершился великим катаклизмом, но воспоминания о котором сохранились в веках.

Собирать сведения об этом мире тоже приходилось по крупицам: картинки в журналах, телепередачи, рассказы одноклассника, побывавшего в Америке или в парижском Диснейленде ― что тоже весьма похоже на то, как среди людей прошлого распространялись легенды про сказочные миры.