Либераст: различия между версиями
→Перестройка и девяностые
>Унферт |
>Унферт |
||
| Строка 31: | Строка 31: | ||
Стоит отметить, что у позднесоветской либеральной интеллигенции сложился особый менталитет, который И. Шафаревич метко назвал «менталитетом малого народа», а В. Нифонтов напрямую сравнил с мышлением представителя деструктивного культа. Авторы Комбината предлагают называть такой образ мыслей '''идеологией интеллигентской исключительности'''<ref>Важное уточнение: хотя часто слышны разговоры о том, что интеллигенция — исключительно российский феномен, мы этот термин будем применять к носителям подобного мышления из любой страны.</ref>. В самом деле, в составе советской интеллигенции, особенно гуманитарной, даже чисто с этнической стороны вопроса были непропорционально представлены разного толка нерусские меньшинства, прежде всего, разумеется — евреи и закавказцы (армяне, грузины). Ассоциировать себя ни с советской системой, ни с русской государственностью эти люди не хотели, а считали себя людьми западного склада, настоящим отечеством которых являлся «Свободный Мир», и которым просто не повезло родиться в «отсталом совке». Как видно, с тех времен мало что изменилось. Так или иначе, менталитет «горстки просвещенных европейцев<ref>Что, конечно, особенно забавно, учитывая, что помянутые евреи, армяне и грузины это, объективно говоря, народы ''азиатские''.</ref> в окружении сиволапого быдла», очевидно, подталкивал сабжей к своеобразному «сменовеховству наоборот» — дескать, «мы это современная версия страдающих в косном обществе „лишних людей“ русской классики, а Совок — это современная версия тогдашней коррумпированной и репрессивной царской России». Подобные убеждения наряду с этническим составом и контекстом противостояния с обожаемым «демократами» Западом сложили вполне конкретный идеологический вектор либерды: представление об истории России как об истории ''русского деспотизма'' (в котором монархия и советский строй уравнены друг с другом как разные формы одного и того же явления), однозначная поддержка национальных меньшинств в их претензиях к титульной нации, настойчивые призывы к покаянию за «тоталитарное прошлое», отказу от «имперских амбиций» и примирению с Западом на любых условиях как непременным-де условиям грядущего возрождения страны на либеральной основе, безусловная ориентация на «эффективных атлантов»-капиталистов в противовес «ленивой совковой быдломассе», в том числе в виде оправдания самых грабительских инициатив власти etc. | Стоит отметить, что у позднесоветской либеральной интеллигенции сложился особый менталитет, который И. Шафаревич метко назвал «менталитетом малого народа», а В. Нифонтов напрямую сравнил с мышлением представителя деструктивного культа. Авторы Комбината предлагают называть такой образ мыслей '''идеологией интеллигентской исключительности'''<ref>Важное уточнение: хотя часто слышны разговоры о том, что интеллигенция — исключительно российский феномен, мы этот термин будем применять к носителям подобного мышления из любой страны.</ref>. В самом деле, в составе советской интеллигенции, особенно гуманитарной, даже чисто с этнической стороны вопроса были непропорционально представлены разного толка нерусские меньшинства, прежде всего, разумеется — евреи и закавказцы (армяне, грузины). Ассоциировать себя ни с советской системой, ни с русской государственностью эти люди не хотели, а считали себя людьми западного склада, настоящим отечеством которых являлся «Свободный Мир», и которым просто не повезло родиться в «отсталом совке». Как видно, с тех времен мало что изменилось. Так или иначе, менталитет «горстки просвещенных европейцев<ref>Что, конечно, особенно забавно, учитывая, что помянутые евреи, армяне и грузины это, объективно говоря, народы ''азиатские''.</ref> в окружении сиволапого быдла», очевидно, подталкивал сабжей к своеобразному «сменовеховству наоборот» — дескать, «мы это современная версия страдающих в косном обществе „лишних людей“ русской классики, а Совок — это современная версия тогдашней коррумпированной и репрессивной царской России». Подобные убеждения наряду с этническим составом и контекстом противостояния с обожаемым «демократами» Западом сложили вполне конкретный идеологический вектор либерды: представление об истории России как об истории ''русского деспотизма'' (в котором монархия и советский строй уравнены друг с другом как разные формы одного и того же явления), однозначная поддержка национальных меньшинств в их претензиях к титульной нации, настойчивые призывы к покаянию за «тоталитарное прошлое», отказу от «имперских амбиций» и примирению с Западом на любых условиях как непременным-де условиям грядущего возрождения страны на либеральной основе, безусловная ориентация на «эффективных атлантов»-капиталистов в противовес «ленивой совковой быдломассе», в том числе в виде оправдания самых грабительских инициатив власти etc. | ||
Разумеется, все это не могло не вызвать конфликта «демократов» как с совками-реваншистами, так и с правыми антисоветчиками. Да-да, перестройка и девяностые заложили основу основополагающего для российской политики конфликта между «ватниками» и «либерахами». Тогда, правда, первые сами себя называли «патриотами», а вторыми назывались «красно-коричневыми» и просто «фашистами». Апогеем этого конфликта были, конечно, события «чёрного октября»-1993, когда лояльные «либерахам» силовые структуры режима и вооруженные формирования «патриотов» дошли до прямых столкновений. Все девяностые либералы так или иначе доминировали в политике — правда, и в их рядах случился небольшой раскол: наиболее радикальная часть «демократов» сочла недостаточно либеральным и Ельцина, который по их мнению скатился обратно в русское имперство, поддержав ПМР и ввязавшись в войну с чеченскими сепаратистами, недостаточно щемил патриотическую оппозицию, которая по мнению демшизы грозила совершить в «молодой демократии» фашистский переворот. Часть подобных персонажей отметилась, скажем, прямой поддержкой чеченских сепаратистов, участием в их пиар-кампаниях за рубежом, призывам к русским силовикам о сдаче в плен… | Разумеется, все это не могло не вызвать конфликта «демократов» как с совками-реваншистами, так и с правыми антисоветчиками. Да-да, перестройка и девяностые заложили основу основополагающего для российской политики [[Ватно-либеральная дихотомия|конфликта между «ватниками» и «либерахами»]]. Тогда, правда, первые сами себя называли «патриотами», а вторыми назывались «красно-коричневыми» и просто «фашистами». Апогеем этого конфликта были, конечно, события «чёрного октября»-1993, когда лояльные «либерахам» силовые структуры режима и вооруженные формирования «патриотов» дошли до прямых столкновений. Все девяностые либералы так или иначе доминировали в политике — правда, и в их рядах случился небольшой раскол: наиболее радикальная часть «демократов» сочла недостаточно либеральным и Ельцина, который по их мнению скатился обратно в русское имперство, поддержав ПМР и ввязавшись в войну с чеченскими сепаратистами, недостаточно щемил патриотическую оппозицию, которая по мнению демшизы грозила совершить в «молодой демократии» фашистский переворот. Часть подобных персонажей отметилась, скажем, прямой поддержкой чеченских сепаратистов, участием в их пиар-кампаниях за рубежом, призывам к русским силовикам о сдаче в плен… | ||
=== Русский Пиночет === | === Русский Пиночет === | ||